«Даже для нашего зазеркалья это чересчур». Адвокат Вадим Клювгант про отмену срока давности для налоговых преступлений для издания «Фонтанка.ру»
О подготовке соответствующего проекта постановления Пленума ВС стало известно в начале июня 2019 года. «Следует считать такие преступления длящимися, а срок давности исчислять с момента «фактического прекращения преступной деятельности», то есть со дня добровольного погашения или принудительного взыскания недоимки», – гласит документ. Сейчас срок давности по налоговым преступлениям составляет от 2 до 10 лет. Предложение идёт вразрез с нормами Конституции России и является следствием перемен в российском праве, которые начались с делом ЮКОСа, уверен партнёр, соруководитель уголовно-правовой практики коллегии адвокатов Pen&Paper Вадим Клювгант. В интервью «Фонтанке» адвокат, который представлял интересы Михаила Ходорковского в известном деле, объяснил суть и риски предлагаемых новелл.
- Сколько лет существует этот момент в отечественном праве? Срок давности в целом и для экономических преступлений в частности.
– Срок давности привлечения к ответственности – один из фундаментальных и бесспорных постулатов уголовного права. Да и других отраслей права, предусматривающих ответственность. Дамоклов меч не может висеть над человеком вечно, потому что общественная опасность преступления и его последствий со временем сглаживается – это закон жизни. И если государство не сумело или не захотело привлечь человека к уголовной ответственности в пределах срока давности, и при этом человек не скрывался, то истечение этого срока освобождает от ответственности.
К экономическим преступлениям это тем более относится. Есть единичные исключения, когда срок давности может не применяться в силу особо высокой общественной опасности: преступления против мира и человечности, терроризм, особо тяжкие убийства.
– Эта идея в таком виде никогда не обсуждалась и не может обсуждаться всерьёз, поскольку означает подрыв основ уголовно-правовой доктрины. Именно поэтому и придумываются обходные пути, чтобы срок давности формально продолжал существовать, но исчислялся таким образом, что фактически его невозможно было бы применить. Именно такая конструкция и содержится в проекте постановления Пленума Верховного суда.
- В 2006 году ВС уже высказывался о налоговых преступлениях. И сейчас, и тогда момент окончания налогового преступления определяется с момента неуплаты налога в установленный законом срок. Сейчас об этом сказал представитель Верховного суда Павел Одинцов. Какова в этом роль дела ЮКОСа?
– Дело ЮКОСа явилось антиправовым прецедентом во многих отношениях, в том числе – в применении изменившегося в худшую для налогоплательщика сторону закона с обратной силой, двойного вменения налоговых претензий и санкций, надуманных конструкций «недобросовестного поведения» налогоплательщика и просто взаимоисключающих решений. Потом все эти и другие «находки» тиражировались во многих других делах и стали повседневной практикой.
- В проекте нового постановления ВС есть уточнение, которого не было ранее: срок давности исчисляется с момента добровольного погашения налоговой задолженности. Пока лицо не погасило налоговый долг, срок давности не начинает отсчитываться. Кому это решение выгодно и чем?
– Ничем, кроме глобального доминирования фискальных целей, в том числе над правом и законностью, объяснить это не могу.
- Коллеги-юристы ужасаются, что фактически вводится «обратная сила» закона. Почему?
– Согласен – заложенное в проект постановления Пленума ВС разъяснение момента окончания налоговых преступлений прямо противоречит закону и фактически делает невозможным применение срока давности, если налогоплательщик не признаёт предъявленные ему обвинения, оспаривает их, а следовательно – не погашает недоимку и санкции. Никакое ухудшающее положение обвиняемого нововведение в законе применяться с обратной силой не может – это прямо запрещено законом. Разъяснение Пленума Верховного суда – тем более. Это прямо запрещено Конституцией и уголовным законом. Но от этого немногим легче, да и попытки такие в практике нельзя исключить. Остаётся надеяться на то, что это «креативное» решение не войдёт в итоговый текст постановления.
- Идея объясняется тем, что налоговые преступления – «длящиеся». Насколько это справедливо с правовой точки зрения?
– Есть пределы всему, в том числе – манипулированию юридическими терминами. Состав преступления описан в законе: «уклонение от уплаты налогов путем непредставления налоговой декларации (расчета) или иных документов, представление которых в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах является обязательным, либо путем включения в налоговую декларацию (расчет) или такие документы заведомо ложных сведений». Вот как только эти действия совершены, преступление окончено. И уж точно не имеют никакого отношения к моменту его окончания последующие действия по заглаживанию причинённого вреда, в том числе погашение недоимки.
- Коллеги-юристы указывают на «массу противоречий», которые порождает новый документ из Верховного суда. Например, с примечаниями к статье 199 УК РФ, которая трактует погашение недоимки как деятельное раскаяние и основание для прекращения дела. Для вас что является главным в идее отмена срока давности за налоговые преступления?
– Эта новелла, если она станет законом, как раз и будет тем самым вечным дамокловым мечом, вынуждающим руководителей, бенефициаров и сотрудников организаций-налогоплательщиков к возмещению государству всего, что оно потребует, вне зависимости от согласия или несогласия с этими претензиями и от истечения срока давности налоговой ответственности организации. Не говоря уже о том, что по налоговым обязательствам юридического лица вообще-то не должны нести имущественную ответственность лица физические. Когда-то (до дела ЮКОСа) это было постулатом, с которым никто не спорил. Теперь другие времена, и всё очевидное стало невероятным… Механизм деятельного раскаяния, предусмотренный примечанием к статье 199 УК РФ, в случае внедрения в практику обсуждаемого нововведения, предложенного Верховным судом, тоже, конечно, будет нивелирован.
- По действующей редакции Налогового кодекса безнадежная недоимка должна быть списана. Корректировка Налогового кодекса будет неизбежной?
– Если эта позиция останется в постановлении Пленума ВС, неизбежна очередная и драматическая по масштабам разбалансировка правоприменительной практики в уголовном и налоговом праве. Но корёжить ещё и налоговое законодательство из-за этой прихоти – по-моему, даже для нашего зазеркалья чересчур.
- По данным бизнес-омбудсмена Бориса Титова 37% всех обращений к нему – дела о налогах, которые зачастую возбуждаются без исследования умысла фигурантов таких дел, а просто по факту фиксации неуплаты налогов по данным налоговой проверки. Разве есть необходимость упрощения работы следователей?
– Доказывать преступный умысел на уклонение от уплаты налогов наши «правохоронители» не хотят и не умеют – это давно и хорошо известно всем, кто имеет отношение к этой стороне жизни. Так же, как и то, что согласно закону без прямого умысла нет налогового преступления.
- Налоговые инспекции фактически становятся «органом предварительного следствия»?
– Вообще-то уже не первый год налоговые органы работают вместе и по общим циркулярам с органами МВД, ФСБ и Следственного комитета. Это тоже не секрет.
- Бизнес-сообщество просит уточнить само понятие «неуплата налогов», привязав к нему умышленность действий. А также разграничить фиктивные операции с операциями, совершенными с приоритетной налоговой целью, т.к. в последнем случае речь идет не о преступлении, а лишь о злоупотреблении правом. Решение ВС может быть скорректировано?
– Решения ВС пока нет, есть проект постановления Пленума. И он, безусловно, может и должен быть скорректирован в части того, что мы обсуждаем. Это возможно, если будет продемонстрирована и аргументирована солидарная позиция всех, кому важно сохранить остатки права и экономики в нашей стране.
- Происходящее может быть связано с так называемым «третьим делом ЮКОСа», существование которого подтвердил генпрокурор Юрий Чайка? Якобы оно базируется на данных аудита нефтяной компании перед подготовкой продажи её части американским акционерам.
– Начнём с того, что прокуратура последние двенадцать лет вообще никакие дела не расследует – нет у неё таких полномочий. Но почему-то именно из Генпрокуратуры время от времени исходят некие «сенсационные» заявления о каких-то «новых находках по делу ЮКОСа». Это во-первых. Во-вторых, «дело ЮКОСа» бессмертно, как Кощей, – уже шестнадцать лет некая следственная группа в Следственном комитете РФ что-то там «расследует». Лейтенанты из этой группы стали генералами, некоторые из них уже лишились и званий, и должностей, и свободы. Другие пока продолжают карьерный рост. Так что генпрокурору, наверное, виднее, что и зачем он в очередной раз «подтвердил»… Могу лишь сказать, что, будучи знакомым с этим делом не понаслышке, ничего нового, чего уже не было бы сказано в приговорах по так называемому «делу ЮКОСа», в последних информационных вбросах я не услышал и не увидел.
- Получается, что мантра «хватит кошмарить бизнес» пока продолжает работать ровно наоборот. Является ли это проблемой для экономики?
– Если регулировать экономику, да и всё государство, с помощью дубины уголовной репрессии, как у нас происходит уже второе десятилетие, то и направление дрейфа, и его конечная точка, думаю, сомнений не вызывают…
- Возможно, мы не одиноки, и это «международный опыт». Кто такой же ловкий в мире в «борьбе с налоговыми преступлениями»?
– Государство, реализуя свою фискальную функцию, всегда и везде, на протяжении всей истории человечества, ищет новые возможности. А налогоплательщик этим попыткам всегда и везде противостоит. Масштабы этого противостояния могут быть очень разными, и всегда лучшим выходом является разумный компромисс. В противном случае получается то, что мы здесь обсуждаем, и кончается это всегда плохо для обеих сторон. Вот, например, первыми переселенцами в Соединенные Штаты Америки были британцы, сильно недовольные резко усилившимся налоговым гнётом короны. Британия потеряла многих предприимчивых людей, а Америка их обрела. Налогов же в казну короны не добавилось. «Маневров», подобных тому, что предложил сейчас Верховный суд России, лично мне раньше наблюдать не доводилось. А в России досоветской для подобных «манёвров» был специальный и очень точный термин – извороты...
Николай Нелюбин, специально для «Фонтанки.ру»