Вадим Клювгант прокомментировал ситуацию с Алексеем Навальным
В истории с вероятным отравлением основателя Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального, который сейчас в коме и находится на лечении в клинике Берлина, есть признаки нарушений ряда российских законов. Главным образом речь может идти о разглашении врачебной тайны и нарушении порядка проведения оперативно-розыскных мероприятий. Такое мнение в разговоре с корреспондентом Znak.com высказал соруководитель уголовно-правовой практики адвокатской коллегии Pen& Paper Вадим Клювгант.
До госпитализации Навальный побывал в Новосибирске и Томске, где участвовал в съемках очередного расследования Фонда борьбы с коррупцией, встречался со своими сторонниками и волонтерами. Глава штаба политика в Новосибирске Сергей Бойко говорил, что оппозиционер замечал за собой слежку. 21 августа газета «Московский комсомолец» со ссылкой на источники в силовых структурах опубликовала подробный маршрут Навального в Томске. По информации «МК», его передвижения отслеживали силовики, переодетые в гражданское. Они даже изымали чеки в торговых точках, которые посещал Навальный.
Если информация о слежке за политиком правдива, то речь может идти о нарушении Федерального закона № 144 «Об оперативно-розыскной деятельности», указывает Клювгант. «Оперативно-розыскные мероприятия (ОРМ), в том числе негласное наблюдение, не могут проводиться просто по желанию каких-то должностных лиц. Оперативно-розыскная деятельность является способом предотвращения, пресечения и раскрытия преступлений — это единственная цель, с которой она может осуществляться. Просто так слежка — это незаконно. Должны быть законные основания для этого. Например, если есть сведения, что человек готовится совершить или совершает преступление. Только в этом случае и только по установленной процедуре могут проводиться ОРМ. На некоторые из них требуются судебные разрешения — например, на контроль телефонных разговоров, корреспонденции. Ссылок о наличии сведений о том, что Навальный занимался какой-то преступной деятельностью, для пресечения которой за ним тайно следили, нигде нет», — отмечает адвокат.
Также, по его словам, обращает на себя внимание вопрос о соблюдении требований о защите персональных данных (№ 152 — ФЗ) и врачебной тайны (№ 323 — ФЗ, статья 13). С одной стороны, говорит Клювгант, омские врачи были весьма щепетильны в общении с родственниками и коллегами Навального, а также журналистами, не разглашали подробности его состояния, ссылаясь на медицинскую тайну. Но при этом в информационном пространстве появлялось много сведений о том, что с Навальным. «Если информация про вмешательство каких-либо лиц, кроме лечащих врачей, которые получали результаты анализов Навального, соответствует действительности, то это очевидное нарушение закона о врачебной тайне», — отметил собеседник Znak.com.
Он подчеркнул, что если подобные вещи совершаются должностными лицами, то встает вопрос о превышении служебных полномочий, что при определенных обстоятельствах является уголовным преступлением (статьи 285, 286 УК РФ, максимальная санкция — до 10 лет лишения свободы).
Сегодня «Проект» выпустил расследование, в котором утверждается, что высокопоставленные сотрудники администрации президента получали результаты анализов Навального и передали их посторонним. «Один из чиновников [Кремля] даже поделился данными обследований, которых еще не было в СМИ, с корреспондентом „Проекта“. И пояснил: они показывают, что у Навального „точно нет отравления“», — пишет издание.
Напомним, 20 августа на пути из Томска в Москву Навальный почувствовал себя плохо в самолете. Лайнер пришлось экстренно посадить в Омске. Навального госпитализировали, он впал в кому, его подключили к аппарату искусственной вентиляции легких. Сторонники оппозиционера считают, что Навального отравили. Российские врачи заявляют, что не обнаружили в его организме ядов. В качестве основной причины ухудшения самочувствия медики назвали резкое понижение уровня сахара в крови, которое вызвало нарушение обмена веществ. С 22 августа Навальный находится в берлинской клинике «Шарите», куда его доставили по просьбе родственников для лечения.