Вадим Клювгант о состоянии суда присяжных в РФ
На прошлой неделе в Басманном суде присяжные заседатели оправдали Антона Бережнова, которого обвиняли в убийстве гея Романа Едалова в центре Москвы. Бережнов заявил, что гомосексуал сам упал на нож, и присяжные заседатели сочли его невиновным. За неделю до этого Владимир Путин поручил Верховному суду рассмотреть вопрос о расширении составов преступлений, дела которых подсудны суду присяжных. Вчера председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев подтвердил, что реформе быть. Некоторые эксперты считают, что это разумный путь к улучшению судебной системы, ведь присяжные выносят куда больше оправдательных приговоров и не зависят от силовиков. Другие говорят, что присяжные слишком эмоциональны, им не хватает юридических знаний, а решения они могут принимать на основе личных симпатий или антипатий. О том, как появился и трансформировался суд присяжных в России, почему присяжные в несколько раз чаще судей выносят оправдательные приговоры и каковы самые громкие уголовные дела, рассматриваемые присяжными, — в материале Znak.com.
О судах присяжных спорят с XIX века
Введение суда присяжных обсуждалось и при Екатерине II, и при Александре I, однако в систему российского судопроизводства суд присяжных был введен только в ходе судебной реформы Александра II в 1864 году. Тогда на законодательном уровне был закреплен принцип состязательности — император провозгласил суд гласным и открытым, судебное следствие было отделено от полицейского, а стороны обвинения и защиты были наделены равными правами предоставлять и опровергать доказательства.
Суд присяжных рассматривал только те дела, за которые предусматривалось наказание в виде лишения общих или особенных прав, то есть предполагалось тюремное заключение на срок от 1 года 4 месяцев или более тяжкое наказание. Присяжных избирали по сложной процедуре: сначала составлялся широкий уездный список, куда входили представители всех сословий, затем комиссия уездного земского собрания отбирала узкий список, а уже из этого списка выбирали 30 присяжных с помощью жребия. В конце XIX века суды присяжных рассматривали сначала по 20 тыс., а затем по 40 тыс. уголовных дел в год.
Вера Засулич
Однако суды с участием присяжных заседателей вскоре стали подвергаться резкой критике — консерваторы видели угрозу самодержавию в том, что присяжные часто выносили оправдательные приговоры. Одним из самых громких дел того времени стало дело Веры Засулич. В 1877 году петербургский градоначальник Федор Трепов приказал выпороть политического заключенного, члена организации «Земля и воля» Алексея Боголюбова (Архипа Емельянова) за то, что тот не снял перед ним шапку. Приказ Трепова вызвал широкий общественный резонанс, ведь он нарушал запрет на телесные наказания от 1863 года. Спустя полгода после инцидента Вера Засулич пришла на прием к Трепову и дважды выстрелила ему в живот из револьвера. Трепов остался жив, а Засучил была арестована. На суде Вера Засулич откровенно говорила: «Признаю, что стреляла в генерала Трепова, причем могла ли последовать от этого рана или смерть, для меня было безразлично». По законам тех лет Засулич грозило наказание в виде тюремного заключения на срок до 20 лет, однако речи ее адвоката и сама обвиняемая снискали симпатии присяжных. 31 марта 1878 года суд присяжных полностью оправдал Засулич. Приговор был опротестован на следующий день, полиция стала разыскивать Засулич, но ей удалось бежать в Швейцарию.
Общество в оценках оправдательного приговора Засулич разделилось — одни считали, что суд оправдал терроризм, другие настаивали, что Засулич стреляла в человека, допустившего произвол. «Гражданское общество не может держаться, коль скоро суд, основанный на законе и служащий ему органом, будет оправдывать преступление и возводить его в апофеозу», — писали тогда в консервативной газете «Московские ведомости». К слову, нынешний глава СКР Александр Бастрыкин также скептически относится к приговору Засулич. «Деяние Веры Засулич однозначно трактовалось как справедливый акт возмездия. Подсудимая и ее юридическая вина вообще выпали из сферы внимания и восприятия людей», — писал Бастрыкин в 2003 году.
Суды присяжных в современной России
Суд присяжных как форма судопроизводства в том виде, в каком он был создан при Александре II, был упразднен в 1917 году, когда Советом Народных Комиссаров РСФСР был принят «Декрет о суде», а присяжных сменили народные заседатели. Суды с участием коллегии присяжных заседателей были введены вновь в 1993 году. В рамках эксперимента они начали действовать в Ивановской, Московской, Рязанской, Саратовской областях и в Ставропольском крае, с 1 января 1994 года — в Алтайском и Краснодарском краях, а также в Ростовской и Ульяновской областях. С 2001 года практика судов присяжных стала распространяться на остальные регионы России. Окончательно институт присяжных стал действовать по всей России только с 1 января 2010 года, когда суды присяжных были введены в Чечне.
До 2009 года суды присяжных могли рассматривать дела по 47 составам преступлений. Однако в период с 2009 по 2013 годы из ведения присяжных заседателей сначала изъяли дела о терроризме, вооруженном мятеже с целью захвата власти, диверсии, массовых беспорядках, затем — дела о взяточничестве, преступления против правосудия, транспортные и половые преступления. В 2013 году присяжным заседателям запретили рассматривать уголовные дела, возбужденные в отношении женщин, пенсионеров и несовершеннолетних. Впоследствии женщинам и пенсионерам это право вернули, а в 2019 году Конституционный суд России позволил присяжным рассматривать дела и в отношении лиц, не достигших 18-летнего возраста, если они проходят по делу вместе со взрослыми.
До 2018 года суды присяжных были только на областном уровне, а с этого года появились и на районном. В районах присяжных не 8, а 6, и они могут рассматривать уголовные дела об убийстве, умышленном тяжком вреде здоровью, повлекшем смерть, о посягательстве на жизнь государственного или общественного деятеля, правоохранителя или лица, осуществляющего правосудие или расследование, а также дела о геноциде.
По закону присяжным может стать любой гражданин России, если он достиг 25 лет, не был судим, дееспособен, не состоит на учете в наркологическом или психоневрологическом диспансере. Кандидатами в присяжные не могут быть лица, занимающие государственные или выборные должности, священники, военнослужащие, сотрудники правоохранительных и судейских органов. Одно и то же лицо не может участвовать в судебных заседаниях в качестве присяжного более одного раза в течение года. Общий и запасной списки кандидатов в присяжные заседатели формируются на основе персональных данных об избирателях, входящих в информационный ресурс ГАС «Выборы». Имена случайным образом отбирает компьютерная программа, после этого списки утверждаются властью региона и публикуются в СМИ. По данным судебного департамента, включению в списки кандидатов в присяжные в 2018 году подлежали 5 млн 937 тыс. россиян. Эксперты говорят, что подобрать присяжных бывает непросто: граждане неохотно идут на выполнение этих обязанностей.
В ходе процесса присяжные должны ответить на три вопроса: доказан ли факт преступления, доказано ли, что его совершил подсудимый, виновен ли он в совершенном преступлении? Обвинительный вердикт считается принятым, если большинство присяжных проголосовали за каждый из трех вопросов. Оправдательным считается вердикт, если не менее половины заседателей дали отрицательный ответ хотя бы на один вопрос. Если голоса разделились поровну, принимается наиболее благоприятный для подсудимого ответ по каждому вопросу. Конкретное наказание назначает профессиональный судья.
За период с 2008 по 2017 годы суды присяжных рассмотрели свыше 4,1 тыс. уголовных дел. По их вердиктам 7,6 тыс. человек (83%) были осуждены, 1,5 тыс. (16%) — оправданы.
При этом профессиональные судьи за последние 6 лет (с 2012 по 2018 год) осудили больше 4,8 млн человек (от 330 тыс. до 915 тыс. ежегодно), оправдали — 20,1 тыс. человек (от 1,4 тыс. до 4,5 тыс. ежегодно).
Таким образом, процент оправдательных приговоров, вынесенных профессиональными судьями, находится в среднем на уровне 0,4% — то есть судьи выносят такие приговоры в 40 раз реже, чем присяжные.
По данным Верховного суда, в 2019 году присяжные вынесли оправдательные приговоры уже почти по четверти дел (профессиональные судьи вынесли всего 0,2% оправдательных приговоров; таким образом присяжные оправдывают в 116 раз чаще). Суды областного уровня оправдали 80 человек, районные суды — 153 человека, сообщил РБК со ссылкой на председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева. При этом 40% приговоров присяжных областных судов и 15% приговоров присяжных районных судов были отменены в вышестоящих инстанциях (это сравнительно много).
«Приморские партизаны», боливийский врач и убийство гея в Москве
Присяжные в России рассмотрели немало громких уголовных дел. Среди них, например, дело «приморских партизанов». По требованию их защитников, дело рассматривалось в Приморском краевом суде с участием присяжных заседателей. На скамье подсудимых в 2010 году оказались шестеро: Алексей Никитин, Роман Савченко, Максим Кириллов, Владимир Илютиков, Александр и Вадим Ковтун. Все они обвинялись в убийствах, бандитизме, посягательствах на жизнь сотрудников правоохранительных органов, незаконном обороте и хищении оружия, кражах и разбоях. В феврале 2014 года присяжные признали подсудимых виновными по большинству вменяемых им преступлений, все пятеро получили длительные сроки заключения: от 8 лет колонии до пожизненного лишения свободы. В мае 2015 года Верховный суд России смягчил приговор «приморским партизанам», а в отношении Алексея Никитина и Вадима Ковтуна приговор был и вовсе отменен. Еще через год в Приморском краевом суде началось повторное рассмотрение уголовного дела, присяжные заседатели вынесли вердикт, по которому вина четверых подсудимых снова была доказана, а Алексей Никитин и Вадим Ковтун были освобождены из зала суда. Однако прокуратура Приморского края обжаловала оправдательный приговор, и в конце декабря 2016 года Верховный суд направил дело на еще одно рассмотрение. Очередную коллегию присяжных заседателей отбирали несколько месяцев, в результате все подсудимые получили длительные сроки заключения.
Еще одно громкое дело тех лет — уголовное дело против известного пластического хирурга Владимира Тапии-Фернандеса, которого СКР обвинял в изнасиловании, насильственных действиях сексуального характера и развратных действиях. По версии следствия, Тапия-Фернандес с 2002 по 2011 год, «пользуясь родительским авторитетом, моральной незрелостью и доверчивостью» своих детей (13-летней падчерицы и 5-летнего сына) «неоднократно совершал в отношении них преступления сексуального характера». В общей сложности врача обвинили по 44 эпизодам педофилии, ему грозило до 20 лет лишения свободы. Ни на стадии следствия, ни на стадии судебных разбирательств Владимир Тапия-Фернандес свою вину не признавал.
23 декабря 2013 года коллегия присяжных заседателей признала недоказанной вину в педофилии Владимира Тапии-Фернандеса, Мосгорсуд постановил оправдать пластического хирурга. Почти сразу после вынесения оправдательного приговора врач покинул Россию и уехал на родину в Боливию. Вскоре его объявили в федеральный розыск, так как бывшая супруга Тапии-Фернандеса и прокуратура пытались обжаловать оправдательный приговор в Верховном суде. 23 октября 2014 года Верховный суд России признал законным оправдательный приговор, вынесенный пластическому хирургу. Адвокат Тапии-Фернандеса Александр Гофштейн впоследствии говорил, что «обвинительные показания детей были инспирированы их матерью, от которой они находились в полной зависимости».
Самым громким решением присяжных заседателей последнего времени стало решение, вынесенное по делу об убийстве гея Романа Едалова. 7 февраля 2020 года в Басманном суде Москвы присяжные оправдали Антона Бережного, обвиняемого в убийстве Едалова. В материалах дела говорилось, что Антон Бережной напал на Романа Едалова и Евгения Ефимова с ножом в ночь на 29 июня 2019 года у Курского вокзала. Ефимов в результате нападения почти не пострадал — удар Бережного ножом пришелся по касательной, оставив на теле Ефимова царапину, а Едалов от полученных ранений скончался. Евгений Ефимов рассказывал журналистам, что нападавший Бережной оскорблял и его, и Едалова: «Были выкрики: „Пидорасы, сволочи“. И агрессия. С большой вероятностью это связано с ориентацией. Мы были в повседневной одежде. Как вариант, человек следил за нами. Мы шли от ночного клуба». Пресс-секретарь Басманного суда рассказал, что подсудимый частично признал вину и сказал, что убил Едалова ненарочно: «Он сказал: „[Едалов] упал на нож“». В результате присяжные заседатели оправдали Бережного по обвинению в убийстве, но сочли, что телесные повреждения выжившему Ефимову нанес именно он.
Среди других громких дел, рассмотренных присяжными, — покушение на Анатолия Чубайса (полковник Владимир Квачков был оправдан, однако в 2010 году его судили по другой статье) и дело об убийстве Бориса Немцова (обвиняемые признаны виновными).
«Стабильность обвинительных приговоров стала нормой»
Эксперты спорят по поводу того, будет ли расширение деятельности судов присяжных благом.
Партнер коллегии адвокатов Pen& Paper Вадим Клювгант считает «правильным такой порядок, при котором любой человек, не согласный с предъявленным ему уголовным обвинением — неважно каким именно, имел бы право, чтобы его уголовное дело рассматривали присяжные». «Таких дел в любом случае не будет много. По нынешней статистике, доля дел, по которым есть сущностный спор с обвинением, составляет 10-15% от всех дел, рассматриваемых судами (всего в 2017 году суды рассмотрели 989 тыс. уголовных дел — прим. ред.). Кроме того, надо учесть, что само количество уголовных дел в последние годы снижается. Поэтому ничего нереального в такой постановке вопроса в качестве конечной цели я не вижу», — считает Клювгант. По его мнению, «первое, что необходимо сделать, — и это то, о чем говорил Генри Резник, выступая на заседании ЕСПЧ, — вернуть в компетенцию суда присяжных тот состав дел, который входил в нее раньше, до того, как ее начали сокращать лет 9-10 назад».
«У суда присяжных есть такое неофициальное название: „суд улицы“. Оно говорит о том, что люди приходят для осуществления функции присяжных заседателей не изнутри судебной системы, а извне. Поэтому они не обременены теми стереотипами, которые довлеют над судьями, выполняющими эту работу изо дня в день и связавшими с ней свою судьбу и карьеру. И в качестве самого главного и опасного стереотипа, который характеризует сегодня российское уголовное судопроизводство, я бы назвал фактическое доминирование презумпции доверия к обвинительным материалам по отношению к презумпции невиновности. Именно это порождает пресловутый обвинительный уклон при рассмотрении уголовных дел судов и вынесении приговоров и, как следствие, практически полное отсутствие оправдательных приговоров. Присяжные же свободны от тех критериев, по которым сегодня оценивается работа судей. А среди таких критериев, например, есть „стабильность приговоров“, подозрительное отношение к оправдательным приговорам, ставшие уже некой нормой», — считает Клювгант.
С этой позицией не согласна доцент РЭУ имени Плеханова, кандидат юридических наук, член экспертного совета при комитете Госдумы по развитию гражданского общества Наталья Свечникова. Она уверена, что «у присяжных заседателей, как правило, нет специальных знаний в юридической сфере, а, не обладая такими знаниями, присяжным сложно давать оценку, например, доказательствам, учитывать и анализировать их». «При этом зачастую присяжные при формировании вердикта могут быть подвержены влиянию своих внутренних субъективных убеждений. Возможностью оказывать влияние на присяжных пользуются и как подсудимые, так и их защитники. Часто выводы, которые делают присяжные, противоречат тем выводам, к которым приходит профессиональный судья», — объясняет Свечникова.
«Представим ситуацию, что среди присяжных, которых, разумеется, отбирают рандомно, есть разведенные женщины, а на скамье подсудимых находится, скажем, мужчина, который когда-то бросил свою семью. Такие присяжные вполне могут акцентировать внимание на указанном факте биографии, проецируя похожие обстоятельства, соответственно, могут дать и оценку действиям подсудимого. Практика показывает, что при вынесении вердикта присяжными могут проявляться дискриминационные элементы, связанные с факторами возраста, национальности и пола подсудимого, иногда фактором влияния может быть даже его профессия», — говорит юрист.
Комитет гражданских инициатив (КГИ) еще в 2016 году публиковал доклад о судебной системе, в которой в качестве одной из мер предлагалось расширение полномочий судов присяжных. Это будет полезно, «поскольку решения присяжных не подвержены влиянию организационных ограничений профессиональных судей и ведомственных интересов обвинения», говорилось в докладе. «Рекомендуется принятие программы развития суда присяжных, включающей расширение его использования, организационную поддержку и защиту, совершенствование процедур отбора присяжных, продвижение в обществе идеи важности участия граждан в работе судов присяжных», — писали в КГИ.
А вот директор Юридического института РУДН, доктор юридических и экономических наук, эксперт ВАК по юридическим наукам, заведующий кафедрой административного и финансового права Олег Ястребов считает, что «на вопрос „виновен или не виновен“ ответ должен давать профессиональный судья, который умеет оценивать доказательства». По мнению Ястребова, присяжным заседателям следовало бы доверить оценку отягчающих или смягчающих обстоятельств.
Тем не менее решение о расширении функционала судов присяжных будет принято с высокой долей вероятности, ведь есть соответствующее распоряжение президента. По словам председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева, суд присяжных мог бы рассматривать любые дела по особо тяжким обвинениям, а также уголовные дела в сфере предпринимательства.