Комментарий Валерия Зинченко о разделении единственного жилья банкрота
В отсутствие законодательного регулирования вопросы роскошности жилья должников и допустимости его продажи все чаще оказываются на повестке Верховного суда РФ (ВС). Так, ВС определил границы имущественного иммунитета в условиях, когда должник объединил две квартиры в одну площадью 688 кв. м, сделав их единственным жильем. По мнению суда, при установлении недобросовестности должника и экономической целесообразности допустимо разделить квартиру снова на две и продать одну из них. Юристы считают позицию ВС справедливой.
ВС вынес важное решение по спору об исключении двух объединенных квартир из конкурсной массы гражданина-должника. Александр Поздеев (признан банкротом в июле 2018 года) купил в Перми в марте 2006 года две соседние квартиры, объединив их затем в помещение общей площадью 688 кв. м без квартирных перегородок и с общим входом. В рамках банкротства господина Поздеева финансовый управляющий попросил суд утвердить порядок продажи квартир (зарегистрированы как два объекта недвижимости). Александр Поздеев в ответ потребовал исключить спорные квартиры из конкурсной массы, так как фактически они представляют собой единый объект — единственное жилье для него, супруги и детей.
Арбитражный суд Пермского края отказался дать квартирам иммунитет, но и не утвердил порядок их продажи из-за необходимости проработать вопрос о предоставлении должнику нового жилья. Кассация же исключила имущество из конкурсной массы, указав, что на момент спора перепланировка квартир уже была согласована, а по акту от августа 2019 года разделить помещения без капитального ремонта невозможно.
Росэксимбанк, один из кредиторов Александра Поздеева, добился передачи спора в экономколлегию ВС. Банк настаивал на недобросовестности должника, который начал согласовывать перепланировку уже после обращения управляющего за утверждением порядка продажи помещений.
ВС признал, что в законе до сих пор не определены механизм обращения взыскания на единственное жилье и критерии его «роскошности», несмотря на указание Конституционного суда от 2012 года.
В связи с этим единственное жилье гражданина должно иметь иммунитет, иначе его продажа «фактически приведет к лишению должника частной собственности… и навязыванию ему права собственности на иное имущество, заинтересованность в приобретении которого он не выражал».
Однако в деле Александра Поздеева стоял вопрос не только о роскошности жилья, но и о допустимости разделения квартиры на две, чтобы жилье перестало быть единственным. В этой ситуации ключевое значение, по мнению ВС, имеет проверка добросовестности должника, объединившего квартиры, а также соотношение затрат на разделение помещений и выгоды для кредиторов в случае продажи одной из квартир.
Если до возбуждения дела квартиры физически были отдельными объектами, а их объединение имело целью защитить имущество от взыскания, действия должника могут быть квалифицированы как недобросовестные, уточнил ВС.
Если же объединение произошло значительно раньше, то запоздалые действия должника по оформлению перепланировки можно признать «скорее неосмотрительными».
В то же время ВС указал на необходимость выяснения причин долгого ремонта (идет до сих пор). Также не проводилась экспертиза возможности разделения квартир, и ВС счел преждевременным исключать жилье из конкурсной массы. Из-за этого и ряда других моментов, не связанных с квартирой, суд направил дело на новое рассмотрение.
«Позиция ВС расширяет арсенал кредиторов по борьбе с недобросовестными должниками»,— говорит партнер юрфирмы «Сотби» Антон Красников. Старший партнер КА Pen & Paper Валерий Зинченко считает решение «вполне взвешенным»: «ВС разумно руководствуется принципом не "отнять и поделить", а "разобраться и определить экономическую целесообразность"».
Главное условие, при котором ВС допускает разделение принадлежащего должнику помещения,— недобросовестность, на которую должен указывать период фактической перепланировки.
По мнению господина Красникова, для более эффективной защиты кредиторов можно было бы признать должника недобросовестным и в случае, если перепланировка началась до банкротства, но гражданин уже имел признаки недостаточности имущества. При этом ВС допускает продажу лишь одной из разделенных квартир, а не обеих. То есть даже при недобросовестности должника «нельзя лишить его кажущейся кому-то роскошной квартиры взамен на предоставление адекватной по чьему-то мнению жилплощади», подчеркивает господин Зинченко.
Кроме того, поскольку закон не устанавливает очередность реализации имущества банкрота, важно, что ВС предложил учесть право должника выбрать актив для продажи, если его будет достаточно для погашения требований кредиторов, отмечает глава департамента корпоративного права РКТ Елена Кравцова. По ее словам, вопрос о разделении роскошного жилья раньше не поднимался и позиция ВС будет иметь большое значение для практики, особенно в ситуации с крупными объектами.
Екатерина Волкова, Анна Занина