Комментарий Сергея Гландина об антисанкционном законопроекте Лугового
В России 19 июня вступает в силу очередной так называемый закон Лугового. Этот акт позволит переносить процессы над российскими лицами, находящимися под санкциями, в суды РФ, с запретом на параллельные процессы за рубежом. О том, с чем связаны подобные меры и к чему они приведут на деле, NEWS.ru побеседовал с экспертами.
Россия уже давно ведёт санкционную войну с Западом, однако пока речь шла в основном об обмене условно зеркальными политическими шагами и экономическими мерами. Новый «закон Лугового» переводит санкционное противостояние в сферу юриспруденции.
Вступающий в силу 19 июня акт, неформально именуемый так из-за фамилии одного из его инициаторов, депутата от ЛДПР Андрея Лугового, на деле носит длинное и сложное название. Законопроект был зарегистрирован в Госдуме почти год назад — в июле 2019-го, а 8 июня 2020 года его подписал президент РФ Владимир Путин.
Основная цель инициативы — позволить россиянам, попавшим под санкции, переносить рассмотрение любых выдвинутых против них за рубежом исков в суды РФ. При этом за границей параллельные судебные процессы в отношении граждан России проводить запрещено: за это законом предусмотрен штраф, хотя не совсем понятно, как он может быть взыскан. Эксперты отмечают, что реализация нового акта в его нынешних формулировках под вопросом и не факт, что он вообще будет функционировать. Об этом, в частности, заявил NEWS.ru специальный советник по санкционному праву коллегии адвокатов Pen & Paper Сергей Гландин.
Это политика, облечённая в форму законодательного акта. Да, он будет работать, до первого международного скандала... Потому как мировая правовая система зиждется на том, что нельзя в одностороннем порядке изменить или нарушить многостороннее соглашение. На что направлен этот закон? Всё очень просто: чтобы не повторились ситуации, подобные конфликту российского предпринимателя Олега Дерипаски и Владимира Чернухина (первый по решению суда Лондона в феврале проиграл второму апелляцию по иску о выплате $95 млн. — NEWS.ru). Что касается таких фигур, как Евгений Пригожин или Геннадий Тимченко (активно действующих на сирийском направлении. — NEWS.ru), то надо помнить: после наложения санкций у них нет никаких правоотношений с Западом.
При этом, если у подсанкционных предпринимателей из РФ остались партнёры на Востоке — в Иране, Сирии, Турции — и кто-то из этих контрагентов решит нарушить договор, то российские представители смогут подать иск в суд России. Зарубежный партнёр в этом случае получит вызов в суд, а отечественный — решение, выгодное ему, отмечает эксперт. Но в любом случае за контрагентом останется право подать иск в заранее оговорённый условиями соглашения суд. В итоге у двух лиц по одному и тому же предмету спора будет два судебных акта.
Директор московского офиса консалтинговой компании Urus Advisory Алексей Панин также считает, что закон носит лишь внутрироссийский характер. Как отметил он в беседе с NEWS.ru, инициатива законодателей не вписывается в общий вектор развития международного права, а потому едва ли будет действенной.
В целом отношение к российской юрисдикции определяется тем, что отечественные компании до недавнего времени предпочитали заключать договоры с возможностью разрешения споров в третейских судах за границей. Сейчас это недоступная роскошь, но чем больше Россия будет обособлять своё юридическое пространство, тем более обоснованными будут выглядеть жёсткие действия зарубежных инстанций. Кроме того, любой партнёр, задумывающийся о ведении бизнеса в РФ, в условиях подобной обособленности с большей вероятностью предпочтёт другие варианты. Данный закон предполагает весьма сложный механизм, и у меня есть сомнения, что он в принципе способен работать. Возможно, он просто будет «адресным», как российские внутренние офшоры, создание которых сопровождалось активной пиар-кампанией. В итоге туда переехали отдельные структуры, связанные с Олегом Дерипаской, банкиром Артёмом Аветисяном, и после этого новостей об этих офшорных зонах почти нет. В данном случае может сработать та же логика.
Аналитик подчёркивает, что у российских властей до сих пор не просматривается целостной и продуманной стратегии ответа на зарубежные санкции: предпринимаемые меры либо носят узконаправленный характер, явно являясь следствием лоббизма со стороны конкретных лиц, либо просто противоречат другим нормативным актам, потому их в итоге и откладывают на полку.