Комментарий Сергея Гландина о приоритете Конституции над международным правом
Cможем ли мы теперь оспаривать решения российских судов в Европейском суде по правам человека, как все это повлияет на нашу жизнь и могут ли ухудшиться из-за этого отношения России с другими странами?
В третьем и окончательном чтении Госдума приняла закон о приоритете Конституции РФ над международным правом. Теперь в статье 7 закона «О безопасности» появится новое положение, благодаря которому «решения межгосударственных органов, принятые на основании положений международных договоров РФ в их истолковании, противоречащем Конституции РФ, не подлежат исполнению в РФ». Эксперт по международному праву, специальный советник коллегии адвокатов Pen & Paper Сергей Гландин объяснил «МБХ медиа», что это значит.
Международное право теперь не признается в России?
Нет, это не так. В новом законе речь идет не обо всем международном праве. Оно как имело приоритет над государственными российскими законами, так и будет иметь — об этом сказано в 4 части 15 статьи Конституции РФ. Изменения внесут лишь в седьмую статью закона «О безопасности».
Что изменится для обычного человека?
Почти ничего. На обыденную жизнь эти изменения не повлияют. Они касаются узкого числа случаев: например, если будет какое-то похожее решение на решения международного арбитража 2014 года о взыскании с России в пользу акционеров ЮКОСа 50 миллиардов долларов. Никакие международные договоры недействительными объявлять не будут, как многие думали.
Сможем ли мы теперь обращаться в ЕСПЧ?
Да. Правовые позиции ЕСПЧ практически по любым делам по-прежнему будут обязательными для российских судов. Механизм обращения в ЕСПЧ после, к примеру, незаконного присуждения штрафа за участие в митинге, останется прежним и должен работать.
Однако здесь может возникнуть сложность. Например, представьте, что ЕСПЧ выносит решение о том, что ваше задержание на митинге было незаконным: вы ждете компенсацию и извинений, но теперь можете этого и не получить. Все зависит от того, попадет решение ЕСПЧ по вашему делу в Конституционный суд или нет. В КС его могут проверить и признать неконституционным. Тогда никакая компенсация вам выплачена не будет.
Однако если такое решение в КС не попадает, то оно обязано быть исполнено, а вы — получить свою компенсацию.
Зачем все это нужно России?
Это способ правящей элиты себя обезопасить. Вспомним дело ЮКОСа: РФ подписала, но не ратифицировала договор к Энергетической хартии, при этом не отказалась от этого договора. А акционеры ЮКОСа за национализацию компании без выплаты компенсации подали иск по основаниям договора Энергетической хартии. Международный арбитражный суд признал Россию виновной и обязал выплатить 50 миллиардов долларов США.
По делу ЮКОСа все уже решено. При этом эксперт уточнил, что поправка на дело никак не повлияет: Россия и без этого признала недействительным решение суда, обязывающее выплатить акционерам ЮКОСа 50 миллиардов долларов. Но поправка — хороший задел на будущее. Давайте на минуту представим, что ЕСПЧ выносит решение по условному делу «ЮКОС № 2». ЕСПЧ признает Россию виновной в национализации, постановит, что была нарушена «Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод» 1950 года, потребует, чтобы Россия выплатила компенсацию.
По идее, РФ обязана исполнить это решение, потому что она является одной из сторон «Европейской конвенции о защите прав и основных свобод человека». Но это решение может попасть в Конституционный суд, который вполне может вынести постановление о том, что такое решение ЕСПЧ не соответствует Конституции РФ. И на этом основании откажется его выполнять. Правда, в таком случае Россия нарушит один из самых главных международных договоров — Венскую конвенцию. Согласно статье № 27 этой конвенции, нельзя не исполнять свои обязательства по международному договору, ссылаясь на любые соображения внутригосударственного права. И это может стать почвой для потенциального конфликта на уровне Совета Европы: например, в отношении России могут ввести санкции.
«Вообще юристы очень сильно боялись, что Россия выйдет из Европейской конвенции», — объясняет Сергей Гландин. Тогда в России была бы такая же ситуация, как в Беларуси, которая в этой конвенции не участвует: «Именно поэтому их силовики могут творить все, что угодно, и ничего им за это не будет, потому что нет таких механизмов. ЕСПЧ для многих людей — это как пятая, последняя инстанция после Верховного суда. Когда человек уже внутри страны не может найти справедливость. Россия — в числе лидеров по количеству жалоб в ЕСПЧ».