Комментарий Сергея Гландина о действии подписанных, но не ратифицированных международных договоров
Правительство просит Конституционный суд (КС) разъяснить, как применять международные договоры, которые подписаны, но не ратифицированы Россией, а значит, действуют временно. Сообщение о таком запросе появилось на сайте КС. Как следует из текста документа, с которым удалось познакомиться «Открытым медиа», Белый дом напоминает, что КС уже давал свою оценку закону о международных договорах РФ в 2012 году, вынося решение по жалобе жителя Забайкальского края Игоря Ушакова.
В 2012 году Конституционный суд пришёл к выводу, что международные договоры Российской Федерации могут применяться в полном объёме даже временно — при условии, что они опубликованы. Поводом стала жалоба жителя Забайкальского края, которому таможня пересчитала уже уплаченную пошлину с учётом более высоких ставок, предусмотренных временно применявшимся в тот момент Соглашением о Таможенном союзе.
Но правительство (представлять его в этом деле будет замминистра юстиции Михаил Гальперин) считает, что данное тогда КС толкование «может необоснованно пониматься как допускающее временное применение международного договора в части согласия Российской Федерации на передачу споров с иностранными инвесторами, вытекающих из такого договора, на рассмотрение международного арбитража» (ключевые слова выделены ОМ). А это, опасаются в правительстве, противоречит Конституции.
Авторы запроса ссылаются на конституционный принцип разделения властей, который «предполагает установление такой системы правовых гарантий, сдержек и противовесов, которая исключает возможность концентрации власти у одной из них». То есть правительство вправе заключить международный договор, предусматривающий передачу споров иностранных инвесторов с РФ на рассмотрение международного арбитража. Однако вопрос такой передачи — исключительная прерогатива законодателя, поскольку временное применение положений международных договоров о наделении инвесторов правом обращаться в международный арбитраж фактически означало бы потенциальное ограничение сферы судебного контроля, а потому должно осуществляться на основании закона.
Спор о порядке временного применения соглашения о защите инвестиций стал ключевым в тяжбе России с экс-владельцами ЮКОСа в Гааге. Цена вопроса — компенсация в $50 млрд за экспроприацию активов компании, которую в июне 2014 года присудил заявителям Международный арбитражный трибунал.
Россия оспорила это решение, одним из основных аргументов в споре был тот факт, что истцы ссылались на Договор к Энергетической хартии, который Россия подписала в 1994 году, но не ратифицировала. Договор применялся, но за исключением тех положений, которые противоречили национальному законодательству, настаивали во всех инстанциях российские власти. Среди них и статья о разрешении споров с инвесторами в международном арбитраже.
18 февраля 2020 года апелляционный суд Гааги вынес решение не в пользу России — в решении отмечалось, что во многих других случаях Россия пользуется механизмом временного применения договоров в полном объёме, даже если это противоречит действующему законодательству — как, например, договор о принятии Крыма, который устанавливал новые государственные границы.
Фактически это замаскированный запрос правительства о возможности неисполнения решения международного арбитража по делу ЮКОСа, говорит специальный советник коллегии адвокатов «Pen & Paper» Сергей Гландин. Он напоминает, что после вступления в силу поправок к Конституции, КС уполномочен разрешать вопрос о возможности исполнения решения иностранного или международного суда, иностранного или международного арбитража, налагающего обязанности на Российскую Федерацию, в случае если это решение противоречит основам публичного правопорядка РФ. Но видимо, чтобы обойтись без лишнего шума, власти решили не идти в лобовую атаку, а получить заключение через разъяснение КС по делу, которое не вызывает столь пристального внимания.
Однако, предупреждает эксперт, каким бы решение КС ни было, это в любом случае — инструмент исключительно внутреннего пользования. За пределами Российской Федерации этот вердикт ни на кого впечатления не произведёт, поскольку в силу Венской конвенции о международных договорах 1969 года (а Россия является её участницей) нельзя обосновывать отказ от соблюдения международного договора необходимостью исполнения норм национального законодательства. Между тем, напоминает Гландин, решение международного арбитража по делу ЮКОСа уже проиграно Россией и вступило в силу. Формально есть ещё обращение РФ в Верховный суд Нидерландов, но пока даже не ясно, станет ли тот его рассматривать.
Запрос правительства — чисто юридический ход, разъяснение КС позволит российским властям официально отказаться от решения международного арбитража в Гааге по делу ЮКОСа, согласен доцент МГИМО Илья Рачков. Делать вывод о неисполнении решений международных судов (помимо ЕСПЧ) — новое полномочие Конституционного суда. С другой стороны, прямого запроса пока нет, а есть ходатайство о разъяснении ранее принятого решения. Такие разъяснения КС мог давать и раньше, но по ходатайству сторон. Обращение правительства за таким разъяснением — это что-то новое, замечает эксперт. В целом это малоубедительная юридическая эквилибристика, заключает он, поскольку с точки зрения международного права государство не может ссылаться на решения национальных судов в оправдание неисполнения международных инстанций.