Комментарий Константина Добрынина о выездных судебных заседаниях
В актовом зале 2-го отдела полиции города Химки прошло выездное судебное заседание по избранию меры пресечения Алексею Навальному: политика, якобы нарушившего условия испытательного срока по делу «Ив Роше», арестовали на 30 суток. В ОВД его доставили после задержания вечером 17 января в столичном аэропорту Шереметьево по прилету из Германии. До заседания суда политик находился под стражей около 15 часов. Все это время к нему не пускали адвокатов. Как на происходящее в соцсетях отреагировала общественность и юристы – в материале «МБХ медиа».
Перед началом заседания сам Алексей Навальный заявил, что не понимает, что происходит: «Меня 1 минуту назад вывели из камеры для встречи с адвокатами, я пришел сюда, а тут заседание суда, какие-то люди снимают меня на камеру, какие-то люди сидят в зале суда. Здесь рассматривается вопрос о моем взятии под стражу по ходатайству начальника полиции, — говорил Навальный, — почему заседание Химкинского суда происходит в полиции, почему никого не уведомили, почему не дали повестки? Я многое видел насмешек над правосудием. Но, видимо, дед в бункере настолько всего боится, что демонстративно разорвали и выкинули на помойку УПК. Это невозможно! Это наивысшей степени беззаконие. Никак иначе я назвать это не могу!».
Тогда же руководитель юридического отдела ФБК Вячеслав Гимади написал на своей странице в Twitter, что для Навального де-факто создали чрезвычайный суд-трибунал прямо в ОВД: «Статья 118 Конституции: создание чрезвычайных судов не допускается. А для Навального де-факто создали чрезвычайный суд-трибунал в ОВД. Вне суда, вне процедуры. Видимо, для себя власть тоже хочет не суд, а трибунал». На эту же статью Основного закона в своих микроблогах указывают депутат Мосгордумы Дарья Беседина и глава муниципального района Красносельский Илья Яшин.
Журналист Анна Байдакова называет произошедшее унижением суда и всех причастных: «В нормальном государстве суд – высшая инстанция для всех споров, все ветви власти смотрят судебной власти в рот и ждут её слова. Но в России суд по звонку пригоняют туда, куда вохра прикажет. Спасибо, не в подсобке Шереметьево», — пишет Байдакова.
Адвокат ассоциации «Агора» Владимир Воронин заявил, что происходящее с Навальным «страшнее, чем цирк»: «Заключение под стражу, по УПК РФ, применяется к подозреваемому или обвиняемому в совершении преступления. С ходатайством выходит следователь, а не начальник отдела. Какое отношение химкинский полицейский имеет к какому-либо уголовному делу? На каком основании цирк поехал на гастроли в здание УВД?».
Поэт и журналист Лев Рубинштейн отметил, что в России создан прецедент: «Теперь суды будут проходить на овощебазах, подсобках продуктовых магазинов и приемных пунктах вторсырья».
О происходящем в здании 2-го отделения полиции УМВД по городскому округу Химки также высказался издатель «Медиазоны» Петр Верзилов. По его словам, в Южном Судане, откуда он недавно вернулся (и где был подвергнут кратковременному задержанию), «примерно такое же качество работы правоохранительных органов и правосудия». «А Южный Судан — самая нестабильная, бедная и дикая страна на планете, где пару месяцев назад закончилась война», — отмечает он.
Политолог и публицист Федор Крашенинников предложил объединить суд и полицию в одно ведомство – судополицию: «Можно было бы сэкономить на зданиях. Да и судьями назначать дежурных полицаев, зачем усложнять».
В поддержку Алексея Навального выступил драматург и режиссер Иван Вырыпаев: «Я хочу обратиться к своим коллегам по своему цеху, к директорам, руководителям театров, режиссерам, драматургам. Ну как вы собираетесь… как мы собираемся писать, говорить, ставить свои спектакли, о чем? Зачем все эти фильмы, если мы не можем решить главную проблему – свое собственное уважение и достоинство? Потому что то, что сейчас происходит, и то, что делают власти Российской Федерации, это просто унизительно по отношению к гражданам Российской Федерации, ко всем нам».
Мнение юриста
Проведение выездных заседаний, по Уголовно-процессуальному кодексу, теоретически возможно, однако для этого необходимы веские основания. Старший партнёр коллегии адвокатов Pen & Paper Константин Добрынин рассказал «МБХ медиа», что никогда не встречался с такой процедурой, поскольку российским УПК, а именно статьей 231, предусмотрено, что судебное разбирательство по общему правилу производится в помещении суда, которому подсудно дело.
«Основания для [проведения] выездного заседания в Уголовно-процессуальном кодексе прямо не регламентированы. [Судебная] практика и Верховный Суд исходят из того, что в исключительных случаях дело может быть рассмотрено и в выездном судебном заседании по месту совершения преступления, по месту работы обвиняемого, потерпевшего, по месту проживания большинства свидетелей, а также в особом месте, выбор которого продиктован соображениями обеспечения безопасности участников судебного процесса», — сказал он «МБХ медиа».
Добрынин также заявил, что не удивится, если парламент в ближайшее время анонсирует изменения в УПК, чтобы убрать «столь очевидный и досадный пробел [необходимость представления оснований для выездных судебных заседаний]».
«И тогда у нас вполне может появиться уголовно-процессуальная норма имени Алексея Навального», – заключил Добрынин.
Между тем, МВД объяснило проведение суда по Навальному в отделении полиции тем, что «у условно осужденного Навального отсутствовали актуальные результаты теста на коронавирусную инфекцию». До этого помощник председателя Химкинского горсуда сообщала «МБХ медиа», что суд прошел в здании полицейского участка для их же блага: в зданиях судов сейчас действует особый режим, а в ОВД препятствий для входа прессы якобы нет. Правда, несмотря на эти заявления, большинство журналистов (в том числе корреспонденты «МБХ медиа») были вынуждены ждать снаружи.
За что задержали Навального
В 2013 году Алексея Навального и его брата Олега признали виновными по делу «Ив Роше». Сам политик считает дело сфабрикованным. Алексея Навального приговорили к 3,5 годам условного срока с испытательным сроком в пять лет, а Олега Навального — к 3,5 годам реального срока. Позже Алексею продлили испытательный срок ещё на год — до 30 декабря 2020 года. Согласно российскому законодательству, условно осужденный должен с определенной периодичностью отмечаться по месту регистрации. За два дня до окончания испытательного срока ФСИН отправила политику предупреждение о том, что если до 29 декабря 2020 года он не приедет, то ведомство может попросить заменить условный срок на реальный.
Федеральная служба исполнения наказаний считает, что в течение 2020 года оппозиционер неоднократно нарушал условия испытательного срока, в частности минимум 6 раз не явился на регистрацию. Однако к периоду лечения у ведомства претензий к Навальному нет. Вопросы у правоохранителей начали появляться после 12 октября, когда его выписали из берлинской клиники «Шарите». 23 ноября политик уведомил ФСИН о том, что находится на стационарном лечении после выписки из медицинского учреждения, и указал адрес своего нахождения в Германии. При этом 27 ноября в отношении Навального было объявлены первоначальные «розыскные мероприятия», по итогам которых «установить местонахождение осужденного не представилось возможным», а 13 января стало известно, что с декабря 2020 года он находится в розыске.