Колонка Сергея Гландина о возможной санкционной политике Джо Байдена
20 января прошла инаугурация Джо Байдена. От Дональда Трампа он получил страну с 35 действующими режимами финансово-экономических санкций. Администрированием санкций США занимается Министерство финансов, и приходящая на место Стивена Мнучина экс-глава ФРС США Джанет Йеллен уже заявила о скором пересмотре санкционной политики Трампа. Сам Байден назвал Россию – противником, когда Китай рассматривается им лишь как конкурент. По мнению 55% подписчиков профильного телеграм-канала о санкциях – при Байдене будет больше санкций, нежели было при Трампе. Поэтому одни из самых задаваемых вопросов – какова будет санкционная политика нового президента и как она отразится на России?
Попытаемся разобраться с ними.
Цель оправдывает средства?
Противоречия между государствами на международной арене не исчезают. Меняются средства и способы их разрешения и недопущения. Чтобы не допустить третью мировую – 50 государств мира в июне 1945 года создали ООН. Об этом прямо написано в преамбуле Устава организации. В самом Уставе содержится запрет на произвольное применение силы, когда на государства возлагается обязанность разрешать все свои все споры и противоречия мирными средствами. Ограничительные меры и санкции как раз и являются одним из таких мирных средств. Их могут использовать как сама ООН, так и государства-члены.
Согласно Конституции США, исполнительная власть предоставляется президенту. Он же является верховным главнокомандующим. В силу профильного закона США «Об экономических полномочиях на случай международной чрезвычайной ситуации» 1977 года (IEEPA), президент обладает правом выявить зарубежную угрозу национальной безопасности, внешним сношениям, экономике или гражданам США, а для борьбы с ней ввести в стране чрезвычайное положение, и предложить способы её нейтрализации. Поскольку США с 24% от глобального ВВП являются ведущей экономикой мира – самым верным способом являются финансово-экономические запреты и ограничения, требования соблюдать которые обеспечиваются отключением от Pax Americana.
Санкционное наследие Трампа
Чтобы понять сколько режимов санкций получил сам Трамп в наследство от Обамы, включаем Wayback машину и переносимся на 4 года назад – в день инаугурации 45-го президента США. Дональд Трамп принял у Барака Обамы страну с 26 санкционными режимами. Это прекрасно видно на веб-архивной версии сайта Управления Минфина США по контролю за зарубежными активами (OFAC) за 17 января 2017 года.
Однако уже при самом Трампе появились такие программы, как:
1. санкции за нарушения прав человека по Всемирному закону имени Магнитского 2016 года;
2. санкции по основаниям закона CAATSA (О противодействии противникам Америки посредством санкций);
3. санкции за Гонконг;
4. санкции Международному Уголовному суду;
5. санкции китайским военным компаниям;
6. санкции за вмешательство в американские выборы;
7. санкции в отношении Мали;
8. санкции против Никарагуа; и
9. дополнительная программа по Сирии из-за Ирана.
Это если считать только санкционный список SDN и программы блокирующих санкций, как они указаны в соответствующем разделе сайта Минфина США, и не касаться секторальных программ, а также расширения действующих программ санкций. В частности, санкции против Венесуэлы были и при Обаме, но мощнейшее развитие в форме аж 6 исполнительных указов о новых санкциях получила при Трампе. То же самое касается Йемена, не говоря уже об Иране, который за все четыре года не получал от администрации Трампа ничего кроме новых порций санкций.
Вместе с тем, у Госдепа США есть свои режимы, в основном визовых санкций; экспортно-импортные запреты администрирует Министерство торговли США.
Байден и санкционное наследие Трампа
С 9 новыми режимами за 4 года Дональд Трамп выходит в рекордсмены по применению односторонних экономических санкций. Но в отличие от предшественников, нужно отдать ему должное – он вводил адресные санкции, а не американские войска в иные страны.
Однако было ли у него право поступить как раньше? Нет. Закон CAATSA, который 45-й президент подписал 2 августа 2017 года прямо называет основное средство борьбы с противниками Америки. Это не бомбардировки городов силами НАТО, не ввод войск в неспокойные мусульманские страны, и не так называемые «цветные революции». Это – адресные экономические санкции. Дональд Трамп лишь однажды отступил от этого требования – когда год назад отдал приказ на уничтожение прибывшего в Ирак высокопоставленного командующего иранского спецподразделения «Кудс» Касема Сулеймани.
В остальном – он планомерно исполнял закон Конгресса, и последовательно вводил санкции против
• иранских отраслей промышленности;
• приближенных к сирийскому режиму лиц;
• в отношении Сандинистского популистского режима Ортеги в Никарагуа;
• против Венесуэлы и правящего в ней режима Мадуро;
• в отношении подрядчиков и контрагентов российского оборонного и разведывательного секторов; и т.д.
• в отношении кибермошенников и лиц, замешанных во вмешательстве в американские выборы.
Байден не сможет снять ни один из режимов санкций и скорее всего не пожелает. Будучи связанным обязательствами по закону CAATSA, он будет вынужден действовать в русле его установлений. Как демократу и последователю Барака Обамы ему, вполне возможно, захочется прибегнуть порой к военному способу защиты национальной безопасности. Однако риски при этом также велики: ни в одной стране мира не любят возвращения солдатских гробов, тем более не любят этого в Америке. Ведь подобное возвращение, закутанное в звёздно-полосатые флаги, может вместе с собой вернуть и Дональда Трампа к власти через 4 года. А вместе с ним всё то, от чего Америка прямо сейчас начинает избавляться. От всего кроме санкций.