Колонка Алексея Добрынина об обоснованности действующей процедуры кассационного обжалования
За последние годы процессуальное законодательство, регламентирующее процедуры пересмотра вступивших в силу решений по уголовным делам, существенно изменилось. Пересмотр подходов к нормативному регулированию судопроизводства был настолько существенным, что потребовал серьезных реформ судоустройства. Были созданы и начали работать новые кассационные суды. На этом, как показывает принятый в первом чтении 8 августа 2020 г. проект федерального закона № 863554-7 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (далее – законопроект), работа не остановилась – Верховный Суд РФ продолжает выдвигать инициативы, направленные на изменение порядка пересмотра вынесенных по уголовным делам решений.
Наиболее важная норма законопроекта – установление двухмесячного срока кассационного обжалования. Есть в нем и другие положения – например, об обязательности включения в резолютивную часть апелляционного приговора, определения или постановления разъяснений о порядке и сроках их обжалования в кассации и о праве осужденного и оправданного ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции. Кроме того, в документе установлены сроки направления итогового решения суда апелляционной инстанции для исполнения в суд, вынесший приговор, а также сроки и порядок вручения судебного решения осужденному, содержащемуся под стражей. Однако правило о том, что кассационные жалоба и представление могут быть поданы в течение двух месяцев со дня вступления приговора или иного итогового судебного решения в силу, наиболее значимое.
Предлагаемая законопроектом норма об ограничении продолжительности срока кассационного обжалования не является абсолютно новой. Некоторое время назад законодатель уже ограничивал право кассационного обжалования сторонами судебных решений годичным сроком со дня вступления решений в силу. Такое регулирование приводило к тому, что сторона процесса не могла потребовать исправления судебной ошибки, даже если решение было неправосудным и приводило к нарушению прав участников судопроизводства. Впоследствии соответствующее положение было исключено из текста уголовно-процессуального закона.
Формально поводом для возвращения к данному вопросу стало введение порядка «сплошной» кассации. В соответствии с действующей редакцией УПК РФ подача любой из сторон кассационной жалобы или представления служит достаточным основанием для пересмотра уголовного дела кассационной инстанцией в судебном заседании.
Как указывают разработчики законопроекта, закрепление правил «сплошной» кассации привело к тому, что производство в суде данной инстанции утрачивает характер исключительной стадии процесса и приобретает черты ординарной проверочной стадии. На этом основании законодатель пришел к выводу, что так же, как и в апелляционном производстве, возникает необходимость законодательного установления срока для подачи кассационных жалобы (представления).
Такая логика, на мой взгляд, вряд ли правильна. Как справедливо указано в правовой позиции Федеральной палаты адвокатов РФ об обсуждаемом законопроекте, кассационные жалобы, в отличие от апелляционных, могут быть поданы только на вступившие в силу решения судов, не приостанавливая их исполнения. Поскольку подача апелляционной жалобы приводит к отсрочке вступления решения в силу, установление конкретного срока обжалования не вступивших в силу судебных актов является разумным и необходимым. В то же время течение срока для подачи кассационных жалоб и представлений не влияет на свойства судебного решения – оно является общеобязательным и подлежит исполнению.
Разработчики поправок ссылаются также на необходимость упорядочивания процедуры и соблюдения разумных сроков кассационного судопроизводства, оперативного восстановления нарушенного права, а также исключения многократного пересмотра одного и того же уголовного дела в кассации.
Данные аргументы также не представляются убедительными. Стремление к достижению всех заявленных целей само по себе может быть поддержано, но не за счет прав участников судопроизводства.
Поскольку основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного или уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела, такие нарушения, полагаю, должны быть исправлены независимо от срока подачи кассационной жалобы. При этом гарантией соблюдения прав обвиняемого является уже установленный законом годичный срок возможности поворота к худшему при пересмотре приговора, определения или постановления суда в кассации.
Так, пересмотр в кассационном порядке решения суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного, оправданного, а также лица, в отношении которого уголовное дело прекращено, допускается в срок, не превышающий года со дня их вступления в силу. Кроме того, ревизия вступившего в силу судебного акта, приводящая к ухудшению положения обвиняемого, возможна, только если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие суть правосудия и смысл решения суда как акта правосудия, либо если были выявлены данные, свидетельствующие о несоблюдении лицом условий и невыполнении им обязательств, предусмотренных досудебным соглашением о сотрудничестве.
Учитывая изложенное, действующая модель регулирования кассационного производства по уголовным делам в части процедуры подачи кассационных жалоб и представлений является, на мой взгляд, обоснованной. Отсутствие ограничения срока инициирования пересмотра вступившего в законную силу судебного решения отвечает задачам уголовного процесса и обеспечивает возможность надлежащей защиты прав участников судопроизводства.