Алексей Добрынин о вхождении силовиков в суды присяжных
Верховный суд (ВС) не нашел препятствий для включения в коллегию заседателей бывших силовиков или работников судов, а также родственников действующих правоохранителей. Указано, что прошлая карьера не является доказательством предвзятости. Адвокаты настаивают, что дело в «профессиональной деформации» большинства таких кандидатов в присяжные, формирующей их суждения в обвинительном ключе. Похоже, власти приступают к исправлению слишком крутого оправдательного уклона «народных судей».
Статистика 2019 года показала, что присяжные вынесли оправдательные приговоры уже примерно в четверти случаев, а не в 17%, как годом ранее. Аналогичный показатель среди профессиональных судей стабильно не превышает и половины процента. Вопиющее расхождение власти пытались дезавуировать, в результате на уровне райсудов было отменено 15% вердиктов «невиновен», а на уровне областных – и все 40%. Понятно, что такие действия лишь еще сильнее подрывали доверие граждан к системе правосудия.
Поэтому решать проблему, судя по всему, теперь будут по принципу «тот, кто нам мешает, тот нам поможет». Если присяжные – это, конечно, нужный институт, но их подход к обвиняемым слишком выбивается из общего ряда, то, значит, надо найти других заседателей. Это в последнее время активно и происходит, что подтверждают жалобы адвокатов в суды. Например, ВС проверил законность одного из приговоров Ленинградского облсуда, вынесенного на основании обвинительного вердикта присяжных.
Заявитель обратил внимание, что хотя его дело вроде бы рассматривали «народные судьи», но в основном они были из числа бывших сотрудников судебного департамента и арбитражного суда, а также «экс-силовиков, у которых родственники до сих пор служат в органах внутренних дел». Это, по мнению истца, априори говорит об обвинительном уклоне их суждений. Однако ВС не увидел проблемы, указав, что прошлая карьера кандидатов в заседатели еще не доказывает, что они лично прямо или косвенно заинтересованы в исходе дела. Или что, мол, профессиональные навыки этих людей могут как-то сказаться на их объективности. «Формирование коллегии проведено с соблюдением требований закона», – заключил ВС. По поводу же родственников полицейских было отмечено: если при отборе они пообещают, что такой факт никак не скажется на их беспристрастности, то препятствий для попадания в коллегии нет.
В адвокатуре решением ВС разочарованы. Суть «народного суда» и заключается в том, чтобы расценивать ситуацию с позиции не права, а человечности. Эксперты подтвердили «НГ», что в составы присяжных все чаще набирают бывших работников судов, МВД, уголовно-исполнительной системы. Примерно то же самое ранее произошло с общественными наблюдательными комиссиями за тюрьмами. В последние годы они действуют формально во многом из-за засилья в них экс-силовиков.
Институт присяжных как один из важнейших инструментов судебной системы, к сожалению, пытаются превратить в контролируемый орган, сказал «НГ» член Ассоциации юристов России Алексей Гавришев. Со временем, напомнил он, у судей и работников их аппарата вырабатывается иммунитет на грубые нарушения в уголовном процессе со стороны силовых структур, но «они их попросту не замечают». «Та же профессиональная деформация происходит у правоохранителей: привыкшие к обвинительному уклону, быть объективными они не могут», – заявил эксперт. Позиция же ВС по родственникам полицейских вызывает у него недоумение: «Суд полагает, что это не скажется на их объективности, а если скажется, то у нас отсутствует механизм восстановления прав на этом основании». Гавришев подчеркнул, что «затягивание» в процесс «удобных» заседателей происходило и раньше, но теперь оно станет легитимным. Речь идет об укреплении позиций силовых структур в данном институте, что, понятное дело, может отразиться и на количестве оправдательных приговоров.
Как напомнил «НГ» партнер международного центра защиты прав Globallaw Антон Задоркин, по закону граждане с юридическим образованием вполне могут состоять в коллегии присяжных. Туда могут включать бывших сотрудников органов, а также судебной системы, если с момента их отставки прошло более пяти лет. Однако присяжный с юридическим образованием, а тем более опытом работы в органах «запросто может оказать влияние на принятие решения по делу другими присяжными». Например, убедить их в правильности своей позиции при обсуждении поставленных перед коллегией вопросов в совещательной комнате. «Наличие профессиональных знаний в области права, особенно уголовного, может повлиять на беспристрастность присяжного при вынесении вердикта, потому что в этом случае он будет судить о виновности подсудимого на основании личного опыта практической деятельности», – пояснил Задоркин. При этом вряд ли бывший сотрудник правоохранительных органов или его близкий родственник могут беспристрастно относиться к обвиняемым, в которых они чаще всего склонны видеть преступников.
Адвокат, руководитель уголовной практики BMS Law Firm Александр Иноядов подчеркнул, что закон действительно позволяет вводить таких кандидатов в составы коллегий – и в каждом конкретном случае нужно умудриться доказать предубежденность того или иного присяжного. На практике это сделать почти нереально. Советник Федеральной палаты адвокатов РФ Сергей Насонов пояснил, что, конечно, позиция ВС в полной мере соответствует требованиям закона, однако в идеале такие лица все же не должны попадать в коллегии присяжных. Кроме возможного личного предубеждения к обвиняемым, они еще и могут транслировать свои юридические познания – вполне возможно, ошибочные – и остальным присяжным.
Проблема, напомнил «НГ» управляющий партнер петербургского офиса коллегии адвокатов Pen & Paper Алексей Добрынин, станет еще более актуальной в связи с расширением полномочий судов присяжных. «Беспристрастность коллегии, которая должна обеспечиваться уже на стадии ее формирования, – это принципиальный вопрос, поскольку он связан с доверием к суду», – заявил эксперт. Привлечение в состав суда присяжных «бывших» правоохранителей и судей, которые, кстати, при встречах сами говорят, что «бывших не бывает», неизбежно повлечет перекос в принятии решений не в пользу обвиняемых. «Причина проста, как бы она ни была обидна, – это профессиональная деформация, которую мы ежедневно наблюдаем в кабинетах следователей или в залах судебных заседаний по уголовным делам. Люди, привыкшие обвинять и выносить в основной своей массе обвинительные приговоры, скорее всего с таким же пристрастием продолжат судить людей уже в статусе присяжного», – отметил Добрынин. Хотя, по его словам, бывают и исключения, когда судейский опыт помогает такому присяжному правильно оценить собранные доказательства, но вообще-то «решение ВС станет негативным прецедентом в судьбе суда присяжных».