Алексей Добрынин о давлении силовиков на бизнес
Рост уголовного давления на предпринимателей, усилившийся в последние годы, пугает их и сдерживает инвестиции. Но любые проблемы клиентов – деньги юристов. Ведение бизнеса в России всегда связано с риском преследования правоохранительными органами, признает адвокат практики уголовного права и процесса «Инфралекса» Корней Подвойский, в поле зрения силовиков могут попасть любые сделки, которые почти всегда возможно притянуть под мошенничество или злоупотребление полномочиями.
За помощью предприниматели идут к юристам, которые за последние годы активно расширяют уголовную практику. Если раньше уголовные дела оставались вотчиной только российских юрфирм (в рейтинге Chambers по этому направлению по-прежнему нет ни одной международной юрфирмы. – «Ведомости»), теперь даже иностранцы думают открывать такое направление, потому что видят в нем финансовые перспективы, рассказывает управляющий партнер КИАП Андрей Корельский.
Ключевыми проблемами бизнес называет беспредел чиновников и несовершенство судебной системы, показал опрос «Деловой России», подготовленный по просьбе «Ведомостей». Жалуются предприниматели и на давление силовиков. Это незаконные проверки или следственные действия, указывает руководитель практики уголовно-правовой защиты бизнеса BCLP Антон Гусев. Уголовное право в принципе воспринимается властями как универсальный кнут, который может решить любые проблемы, а Уголовный кодекс (УК) превратился в настольную книгу любого предпринимателя, говорит управляющий партнер санкт-петербургского офиса Pen & Paper Алексей Добрынин. Только за 2019 г. число уголовных дел по экономическим преступлениям выросло на 37%, отмечал бизнес-омбудсмен Борис Титов (с учетом дел о мошенничестве). Это связано с постоянно меняющимся законодательством и проблемами в действующей правоохранительной системе, говорит Гусев. Рост давления обеспечивает работу юристам и адвокатам. КИАП ежегодно ведет более 10–15 уголовных дел, в последние годы все больше дел связано с защитой предпринимателей от необоснованных претензий по экономическим преступлениям. У BGP Litigation такие дела в принципе стали одним из ключевых направлений работы. Растет число уголовных дел и у Baker McKenzie. Среди клиентов немало иностранных компаний, рассказывают партнер группы по разрешению споров Baker McKenzie Эдуард Бекещенко и юрист группы по разрешению споров Baker McKenzie Олег Ткаченко. Хороший результат – прекращение дела на стадии предварительного следствия, говорят они. «Кульков, Колотилов и партнеры» уже третий год думают открывать уголовную практику в связи с огромным спросом на ее услуги, рассказывает управляющий партнер юрфирмы Максим Кульков. Его останавливают, как и многих игроков на рынке, коррупционные риски. В российской уголовной практике коррупция стала исключительным вопросом, говорит управляющий партнер юридической компании «Коблев и партнеры» Руслан Коблев, но признает, что она все еще встречается. Международным юрфирмам мешает вести уголовные дела закон об адвокатуре: только адвокат вправе участвовать в предварительном следствии, а он может выступать лишь от своего имени или от адвокатского образования. А некоторые все еще предпочитают просто партнерские отношения с российскими офисами, рассказывает Коблев. А другие занимают свою нишу – консультируют только на предпроцессуальной стадии, выстраивают системы комплаенса внутри компании для противодействия нарушениям. CMS расширяет уголовную практику только в определенном сегменте с учетом особенностей рынка, говорит старший партнер CMS Россия Леонид Зубарев.
Меняется и характер уголовных дел. Большинство из них связаны с экономическими спорами и корпоративными конфликтами, объясняет руководитель уголовно-правовой практики «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Виктория Бурковская. Больше дел, связанных с чиновниками и борьбой с коррупцией. В 2019 г. резко выросло число уголовных дел против бывших и действующих региональных чиновников, сообщал фонд «Петербургская политика».
Вместе с ростом числа дел увеличивается и прибыль юристов от этого сегмента работы. В среднем рост на 20–25% в год, рассказывает Гусев. Практика стабильно приносит устойчивый доход, говорит Зубарев.
«Полагаю, она в последние годы стала понятнее и прозрачнее – в большинстве адвокатских образований сформировались стабильные ставки», – отмечает Коблев. При этом число уголовных дел резко не увеличилось, просто многие из них в силу общественного резонанса стали более заметными, считает он.
Власти уже несколько лет пытаются решить проблему давления на бизнес. Например, смягчение уголовного наказания за невозврат валютной выручки они обсуждали почти весь прошлый год, но решить проблему так и не смогли. Та же судьба и у «опасных» для бизнеса статей за организацию преступного сообщества. Меры результатов пока не дали, признает Подвойский. А президент Владимир Путин в последнем интервью ТАСС и вовсе назвал представителей торгового бизнеса жуликами.
В итоге дела, которые раньше считались административными, становятся уголовными, все чаще юристы уже представляют интересы потерпевших, рассказывает Бурковская. Часто даже мертворожденные и заказные дела доходят до суда, отмечает Корельский, а там они либо прекращаются, либо возвращаются обратно правоохранителям. Более чем из 12 млн сообщений о преступлениях, поступающих за год в следственные органы, возбуждается только около 2 млн уголовных дел, из которых примерно лишь 800 000 направляется в суд, говорит Подвойский. Последние обычно завершаются вынесением обвинительного приговора, отмечает партнер BGP Litigation Александр Голиков. Статистика оправдательных приговоров до сих пор остается на уровне статистической погрешности – 0,4%, напоминает Добрынин.
Появляется мода и на анализ уголовных рисков, хотя бизнес все еще недооценивает важность предохранительных мер, рассказывает Бурковская. В крупных компаниях клиенты часто даже не знают, какие документальные следы находятся внутри бизнеса, рассказывает Голиков. Многие юрфирмы консультируют бизнес, как предотвратить проверки силовиков, говорит Коблев, на практике они все равно будут, но у клиентов появляется возможность сформировать реальное представление о них.
Основная особенность уголовных дел по-прежнему в доверии между подсудимым и адвокатом. Если в гражданских делах юрист работает в основном с документами, то в уголовных главное – люди, подчеркивает Подвойский. Хороший уголовный адвокат как хороший врач – на вес золота, передается из рук в руки и часто только по личным рекомендациям, поддерживает Корельский. Если клиент в следственном изоляторе, то адвокат и вовсе его «дорога жизни», связующее с семьей, говорит Бурковская. «Между корпоративными и частными клиентами большая разница, – отмечает Коблев. – Первые в основном обращают внимание на рейтинги. А вот частные клиенты выбирают адвокатов по рекомендациям людей, которым доверяют. У обвиняемых по экономическим и должностным преступлениям есть свой рейтинг – «рейтинг Лефортово», шутит он.