Сергей Гландин: Работают ли санкции? Отчет уходящего чиновника администрации США. Zakon.ru, 17 января 2017 года
Так работают ли американские санкции? Ответ – да. По крайней мере так в своем отчёте о проделанной за 8 лет работе заявил Джейкоб Лью (Jacob J. Lew), секретарь Казначейства США, покидающий свой пост вместе с уходящим 44-м Президентом.
Я решил написать этот пост, потому что в последнее время уже просто не хочется открывать новости – сплошная болтология из разряда: «отменит – не отменит», «снимет – не снимет». Пусть политологи продолжают гадание на ромашке, а мы прочитаем и проанализируем отчет.
Маленький дисклеймер: должность "секретарь Казначейства" часто называют министр финансов, а Казначейство – министерством финансов. В структуру Казначейства входит Управление по контролю за зарубежными активами (Office of Foreign Assets Control) (далее – Управление или OFAC), которое и занимается ведением всех санкционных списков США.
Если тезисно, то успехи санкционной политики Джек Лью не относит к основным достижениям своего ведомства, а саму санкционную политику даже не указывает среди главных функций Казначейства. Себе в заслугу функционер поставил успешную санкционную политику в отношении:
Террористов, что выразилось в отрезании террористических группировок от источников финансирования.
Ирана, что привело к возвращению Ирана за стол переговоров и к полному сворачиванию программы по созданию ядерного оружия.
России: наложенные нами санкции привели к значительному ухудшению финансово-экономического положения России, к понижению кредитных рейтингов этой страны и уменьшению притока инвестиций.
Почему санкции работают?
Санкции работают, потому что они являются результатом стратегического планирования, реализуемым государственными органами в тесной связи с участниками делового оборота.
Всё это время мы работали, чтобы сформировать целостное видение санкций, когда санкции вводятся по информации финансовой разведки, являются результатом стратегического планирования и работают, поскольку публично-правовые институты вместе с частными лицами оказывают давление на плохих парней и создают четкие стимулы для прекращения злонамеренного поведения и ограничения негативного влияния.
Действительно, ряд многомиллионных претензий со стороны Управления привёл к тому, что многие стали как огня бояться нарушить санкционный режим США. Например, французский банк BNP Paribas заплатил за подобные нарушения в 2014 году почти 9 млрд. долларов.
Управление в режиме реального времени отслеживает каждое упоминание фигурантов с целью установления лиц, посредством которых фигуранты пытаются нарушить санкционный режим США. Штат Управления растет. За последнее время я несколько раз видел на сайте Управления объявления о дополнительном наборе персонала, владеющего русским и украинским языками.
Рекомендации новой администрации
И на последок Лью говорит, что США должны продолжать использовать санкционную дубину, но делать это рассудительно и адаптироваться к изменившимся международным отношениям, под чем, вероятнее всего, он понимает Кубу, но не Россию.
О чём умолчал чиновник?
При этом глава Казначейства умалчивает, что за прошедшие 8 лет:
- количество списков увеличилось почти вдвое, а количество фигурантов – в четыре раза;
- OFAC незаметно распространило самый суровый и жёсткий стандарт своего «террористического» списка на остальные 28 списков;
- включение в список возможно на основании слухов и иной непроверенной информации и это не является основанием для исключения из санкционного списка в судебном порядке[1];
- Управление и суды США рассматривают доводы о нарушении прав человека или положений Конституции только от лиц, чьим личным законом является право США (US person);
- нет не единого случая успешного исключения из санкционного списка в судебном порядке. Яркий пример тому дело Ясина Кади[2] - родоначальника успешной практики по исключению из санкционных списков через Суд ЕС[3].
Сергей Гландин, специальный советник по санкционному праву